За свободу и за достоинство!

Марина Забугина:

"Ровно год назад всей семьей мы "прилипли" к "Espreso TV" и 5-ому каналу.
Это невозможно было пропустить мимо себя:
- такой мощный драйв, надежда, подъём, вера в то, что он не закончится, пока не добьется своего, гордость от того, что в моих жилах есть хоть и 1/8, зато украинская кровь, и ... зависть!
- доводящая до слез белая (!) зависть
- и ужас. Ужас 22 января, когда появились первые жертвы Великого противостояния: Сергей Нигоян (армянин), Михаил Жизневский (белорус) - расстреляны, Юрия Вербицкого похитили и убили, выбросив в лесу под Киевом.

Я никогда не забуду ночь с 18 на 19 февраля, которая была практически бессоной.
Несмотря на то, что утром необходимо было выйти на работу, мы не спали. Мы просто тупо боялись заснуть и узнать, что в это время случилось что-то непоправимое. Как-будто наше бодрствование могло кого-то спасти там, на Майдане...
И все-таки Майдан выстоял! А Украина - победила".

"Самое главное заключается в том, что люди могут поменять мир. Не политики, а люди. Они могут выйти на улицу и сделать так, что поменяется не страна, именно мир", - уверен Кирилл Шулика.

"Годовщина Майдана связана у меня вот с каким неприятным ожиданием: сейчас ведь пропаганда начнет все заново пересказывать, уже по накатанной колее: "в этот день год назад бендеровцы поймали и съели всех русских детей на улицах Киева....." и так каждый день, каждый день, с повтором сюжетов. Тоска берет", - пишет Федор Крашенинников.

Юрий Гольдберг обращается к украинским блогерам:

"Те, кто был "советскими людьми" помнят, какие у нас были представления об окружающем мире. Мы с рождения имели только однозначную информацию. За исключением нюансов в основном мы верили многому, что писали в газетах и других СМИ. Чем больше было у человека независимой информации, тем лучше он все понимал и тем меньше верил коммунистам. Некоторым, правда, хотелось верить, так было проще. Что касается меня, я с 70-х г.г. возненавидел все комвранье и партийную свору. Простить им не мог, что был так оглуплен сызмальства и, пока не прозрел, неадекватно воспринимал действительность. Поэтому я понимаю, почему так много людей в России поддерживают этот лугандон. Если у вас нет альтернативной информации, а в уши и глаза и другие места льют с утра и до утра одну и ту же пропаганду… Увидь они своими глазами то, что происходит на самом деле, познакомься с защитниками Украины, огромное число россиян быстро бы поменяло свою ориентацию. И это, кстати, происходит, только очень медленно, к сожалению. А мы, как можем, стараемся ускорить процесс.
...На самом деле мы одинаковые. Вы в своем свободолюбии и независимости не так уж далеко от нас ушли. Просто вас сейчас приперло, вот вы и устроили Майдан. А у нас были нефть и газ, и россияне мирились с путинизмом. А в 1991-м не у вас, а у нас обломали ГКЧП, на митинги собирались миллионы, и тоже погибли ребята, трое только, снайперов не успели подвезти. И свалили тогда эту империю. И ваш Майдан, и наша защита Белого дома в 91-м – это ведь была только горстка людей по сравнению с многомиллионной массой населения, не участвующего. А в вашей свободолюбивой и единой Украине сейчас нет предателей? Кто корректирует артиллерийский огонь из-за бугра? Как снабжают нацгвардейцев? Кто изначально сдал Луганск, когда там было всего ничего сепаратистов? Поэтому не надо нам ополчаться друг на друга без разбора, имперцы только и ждут этого и провоцируют, их всегдашняя тактика – разделяй и властвуй. Неужели мы будем этому содействовать?"

"В Украине убрали с дороги колоду. Она мешала вперед ходу. Не было домкрата, убрали спдручными имеющимися средстввами Так - уверена - случилось бы и в самой законопослушной стране.
Случись где-нибудь такой несчастный случай, когда с помощью неимоверной со стороны соседнего государства президентом становится человек, узурпирующий не только все ресурсы страны , но и все права людей в ней живущих, блокирующий развитие самой жизни, такого бы скинули. Где угодно и так же", - считает Татьяна Кутковец.

Константин Изотов напоминает:

"Майдан вынес на поверхность много людей, которые хотят что-то сделать. 21 ноября прошлого года в Facebook появилось обращение журналиста Мустафы Найема с призывом выйти на площадь Независимости в Киеве всем несогласным с решением украинской власти, отказавшейся от ассоциации с ЕС буквально накануне подписания соглашения. Фактически с этого призыва Найема начались первые акции Евромайдана".

"Не получается уснуть. Как же мы повзрослели и может самую малость погрустнели", - пишет Мустафа Найем через год после начала противостояния.

"Все больше интересных и порой тонких суждений о культурных различиях Украины и России, обнаружившихся в последний год. Ну а по мне, так основное различие сводится к восприятию дилеммы, определявшей жизнь и судьбу Российской империи. А именно, выбора между "да здравствует самодержавие!" и "долой самодержавие!" (ради его не всегда осознаваемой поначалу реанимации в новом политическом персонаже). Я не о словах, которые могли быть и были разными. Я о сути, которая в последние сто с лишним лет стала проявляться и во взаимоотношениях власти и "широких народных масс". О притяжении и отталкивании, общности и противоборстве доправовой культуры "верхов" и доправовой культуры "низов", - пишет Игорь Клямкин.

Украинский блогер _lustik_:

"А где вы были во время начала Майдана? Я работала дома.

Перед Майданом Янукович поехал "подписывать" ассоциацию и мы с мужем надеялись, что это произойдёт и возможно что-то в стране изменится. Потому что с приходом Яныка мы стали активно искать пути свалить из страны. С Януковичем у Украины небыло бы будущего. Но надежда умирала последней.
Когда вышли люди год назад мы думали, что будет так же как 2 года назад, когда возникло знаменитое выражение про Йолку. Вы ведь помните, откуда пошел этот мэм? Ведь тогда тоже разогнали протестующих под видом установки Йолки. Мы вот помним. И думали что в этот раз будет также. В новый Майдан после 2004 года мы не верили.
Год прошел. Даже не верится. Пролетел как 1 день".

Сергей Кошман:

"Сегодня день, когда начался Майдан. Это точно не день веселья и пиршеств. Для меня, это день глубоких рефлексий. Подходящее время посмотреть на себя со стороны, вокруг, подумать о будущем и сформулировать что мы от него хотим.

В эпоху, когда постоянная внешняя агрессия держит нас в тисках напряженного ожидания, сжимает, обесчеловечивает, сжигает идеализм и искренность, крайне важно регулярно обнулять счетчик усталости. Сегодня хороший повод. Сегодня нужно выйти наружу, глубоко вдохнуть и выдохнуть, сбросив накопившееся в осенние воды задумчивого Днепра".

Сергей Жданкин напоминает: до "одесской хатыни" была киевская: озверевшие защитники режима Януковича подожгли Дом профсоюзов в Киеве, отлично зная, что там находятся раненые:

"Как кричали об Одесском доме профсоюзов, об этой безусловно трагедии, но почему-то никто не помнит об таком же доме профоюзов на Майдане, который подожгли силовики. Как самоотвержено защищались люди Майдана в судьбоносные дни!.."

Сергей Высоцкий:

"Мы искали Европу, а нашли Украину". Вот это, собственно говоря, главное.
Теплым апрельским вечером мы со Станиславом Белковским прогуливались по Мариинскому парку. Было странно, так как чистенький и отреставрированный парк совершенно не ассоциировался у меня с той помойкой, на которой нас убивали 18 февраля. Несмотря на Крым и на начало того, что впоследствии станет российско-украинской войной, я заметил одну особенность - в Киеве стало гораздо легче дышать. Освобождение от власти уголовника ощущалось физически - на грудь больше ничего не давило. Это была свобода.
Несколько дней назад, на годовщину Майдана, Белковский написал что баррель свободы в мире стоит гораздо дороже барреля нефти. Можно быть богатым или бедным. Можно быть умным или недалеким. Черствым, отзывчивым, злым, великодушным. Причем сразу, потому как бытие - это процесс сложноподчиненных отношений, процесс перетекания красок в бесконечность оттенков. Мне кажется, что в человеческой жизни есть всего две пограничные константы. Первая - четкая граница между жизнью и смертью. Вторая - четкая граница между свободой и несвободой. Нельзя быть чуть более живым или мертвым в зависимости от обстоятельств. Нельзя быть свободным и несвободным одновременно. Потому как декорирование камеры рюшечками или золотыми батонами не повышает степень свободы. Карцер остается карцером. И не зря отправной точкой Матери всех революция стало взятие тюрьмы, пускай и пустующей.
А война, беды, политические дрязги? Это неизбежное следствие борьбы за свободу. Потому как "лишь тот достоин жизни и свободы, кто каждый день идет за них на бой".
Наш бой начался год назад. Он просто продолжается. Если не опустим руки, мы обязательно победим".