Создание российско-украинской конфедерации стало бы грандиознейшей внешнеполитической победой послеавгустовской России — путинской, ельцинской, прохоровской, ходорковской — любой. И одновременно — страшным национальным поражением Украины. Украинская экономика стала бы придатком российских монополий, украинская политика — филиалом Кремля (или Охотного ряда, если восторжествует парламентаризм), а украинская культура — рудиментом общероссийской массовой культуры. Только западноукраинский анклав превратился бы в вечный нарыв. Это как если бы Канада вошла в США, и французский Квебек немедленно превратился бы из равноправной общины в стремительно ассимилируемый анклав.
Но и все канадцы ощутили бы себя американцами второго сорта. И постепенно зрело бы недовольство, причем с обеих сторон, ибо слишком многим в США показалась бы избыточной цена "подтягивания" Канады. Хотя внешне такое объединенное Североамериканская государство стало бы вообще суперсупердержавой, а статус бывших канадцев и их социально-политическая валентность резко повысились. Так же с Мексикой — миллионы мексиканцев мечтают по отдельности переселиться на Север, но все понимают — только почти 90-летнее дистанцирование от Америки помогли сформироваться мексиканской экономике, уцелеть мексиканской культуре.
Когда лет семь назад шла самая грандиозная российско-белорусская нефтегазовая война, я открыто поддержал доводы Лукашенко, требующего от Москвы многомиллиардной компенсации за введение рубля в качестве единой валюты. Я понимал, что из-за структурной особенности* белорусской экономики ее приведет к коллапсу переход даже на такую не слишком стабильную валюту, как докризисный рубль. И напоминал о жалкой участи народного хозяйства ГДР (между прочим, образцового для Центральной Европы) после попадания его в зону западной марки.
Именно учитывая все эти примеры, я убежден, что включение Украины в российскую финансово-экономическую, политическую и культурную систему приведет к ее быстрому национальному краху. Но поскольку ни одна нация** не стремится исчезнуть, сопротивление национальному растворению неизбежно вызовет в "конфедеративной" Украине волну сепаратизма, логическим завершением которой стало бы очередное антирусское*** восстание. Необходимо учитывать и то, что именно по территории Украины проходит цивилизационный барьер между "материнской" Европейской цивилизацией и Русской цивилизацией — дочерней от Европейской, имеющей византийские цивилизационные корни (их часто ошибочно полагают "евразийскими").
Поэтому, исходя из стремления избежать для моей страны тяжелого кровавого конфликта и всячески сочувствуя стремлению любой нации к самосохранению, я категорически против втягивания Украины в общее политическое и экономическое пространство с Россией. Следовательно, я категорически за мирный и демократический Евромайдан.
И тут совершенно явно проступает конфликт двух разновидностей российского патриотизма. Один расчет убеждает, что включение Украины в российскую мегасистему — высшая цель России, и сопротивление этому есть предательство национальных интересов.
Но другой расчет показывает, что в перспективе издержки от "заглатывания" Украины и попыток ее "переварить" существенно превысят выгоды, и поэтому трезвомыслящий патриот должен возражать против политики, нацеленной на такую полуаннексию. В правильности такого ограничительного подхода убеждают примеры с вековой историей владения Польшей и Финляндией, со всеми последствиями для России от завоевания Кавказа [напомнивших о нефти Баку и Грозного отошлю к месторождениям Поволжья, Урала и Сибири]. Очень показательна и история сорокалетнего советского контроля над Восточной Европой.
Но зато теперь, после публикации прослушки**** переговоров американских дипломатов, стала ясна основополагающая причина российско-американского противостояния. США категорически отказываются принять расширение зоны влияния Москвы в западном направлении. Точно так же полтораста лет назад Великобритания сопротивлялась экспансии Российской империи в сторону Ближнего Востока и Индии. И поэтому антиамериканская российская пропаганда почти в точности повторяет антианглийскую XIX века ("англичанка гадит").
Вашингтон встал на пути у "поднявшейся с колен" Москвы в ее попытках вновь выстроить свой империум. При этом Вашингтон еще и призывает к упорству своих западноевропейских коллег из "факаного" Евросоюза. 32 года назад так было, когда коммунизму сопротивлялась Польша, а 45 лет назад — Чехия.
Америка — единственная в современном мире великая держава, пусть и демагогически, но исходящая в своей политике из лозунга приоритета прав человека (для европейского человека), объективно оказалась главным оппонентом путинистского империализма. Поэтому, если ставить знак равенства между Россией и империей, США — враг. Но если исходить из того, что полицейский деспотизм и новейший империализм Москвы — сами враги России, тогда Америка — точно так же объективный союзник антипутинизма, как 70 лет тому назад она была объективным союзником немецкого демократического антифашизма.
В такой уникальности США нет ничего чудесного. Я исхожу из того, что ее причина в том, что именно американская (демократическая) ветвь англосаксонской культуры выиграла на "конкурсе цивилизаций", которым суждено объединить человечество, победив в этом соревновании тысячелетия иные европейские культуры — аристократическую англосаксонскую (британскую), французскую, германскую и русскую.
Враги "Евромайдана" обрушились на его либеральных сторонников с едкими упреками: как вы можете защищать этнический национализм? Повторять в принципе верные тезисы Ленина о разнице между национализмом угнетенной нации и национализмом угнетающей не хочу, просто потому что русские в РФ не являются угнетающей нацией, а сами одна, пусть и самая многочисленная, из этнических групп, покоренных правящей "опричной" номенклатурой.
За двадцать послеавгустовских лет российский истеблишмент показал свое бессилие создать надэтническую гражданскую нацию. Поэтому интеграция с Россией обречена осуществляться исключительно в форме русификации. Даже, если согласиться с теми имперскими русскими националистами, которые считают украинскую нацию не сложившейся, то и тогда попытки ее ассимиляции — разновидность детоубийства, которое не один порядочный человек поддержать не может.
Между либерализмом и национализмом, действительно, существует сущностный барьер. Либерализм исходит из приоритета личных прав, из того, что человечество, образно говоря, "квантуется" личностями, которые свободно объединяются в социальные группы. Национализм, напротив, философски исходит из того, что приоритетным является деление человечества на этносы, к которым, как к целостностям, принадлежат отдельные люди.
В этом смысле умеренный имперский деспотизм часто кажется куда толерантней национальной демократии. Здесь важно отметить, какая именно свобода человеку важнее. В Египте Насера, Саддата и Мубарака, в Ираке Саддама Хусейна и Сирии Асада быть политическим диссидентом означало обречь себя на мучительную смерть. Очень опасно было и проявлять не "ту" религиозную активность — шиитскую в Ираке и суннитскую в Сирии. Зато и атеисты, и христианское меньшинство — при условии полной аполитичности — чувствовали себя в безопасности. Заметим, что весьма толерантным — на общеевропейском и, особенно, российском, фоне того времени — было и религиозное законодательство последних десятилетий Османской империи. Это касалось даже сравнения правового положения турецких и российских армян. Что не отменяло жесточайшего полицейского деспотизма в Османской империи в других сферах.
В то же время падения (полупадения) светских диктатур в арабских странах привели к стремительному росту религиозной вражды.
Авторитаризм во многом русифицированных украинских "регионалов" выглядит как буржуазный космополитизм, на фоне которого экзальтированный украинский национализм выглядит пугающим. Это как если бы в современной России объявили бы экстремизмом критику политики Сталина в 1939-1945 годах и критику политики Путина, но зато легализовали бы однополые браки. И тогда беспринципные "системные" геи везде восхваляли бы демократизм существующих порядков.
Когда я рассуждал о различных модификациях прав человека, то задумался, можно ли выявить некое индивидуальное право в качестве первоисточника несомненного коллективного права на национальное самоопределение народов. Я выдвинул гипотезу, что таким индивидуальным правом является право на этнокультурное наследие и идентичность. А право на самоопределение, которое на самом деле есть право на "свое" государство — это создание институциональной системы защиты и поддержки наследия и культурной идентичности личности в форме государственности.
В этом смысле либерал среди иных прав обязан признавать и отстаивать и право человека на сохранение его этнокультурной идентичности.
Опыт свыше 60 лет политического и экономического объединения западных европейцев ("горизонтального" варианта Священной Римской империи) — сперва в форме НАТО и "Общего рынка", Совета Европы, а затем в форме Евросоюза, показал, что такое объединение идентичности европейских народов не угрожает. Напротив, весь опыт послеавгустовской России, особенно эпохи Путина, с ее правовой и культурной унификацией, "единым учебником", принудительным насаждением государственной мифологии на основе самодержавной и сталинистской имперской традиций, борьбы с "лезгинкой", доказывает, что интеграция Украины будет означать на деле попытку лишить ее национальной идентичности.
Поэтому на данном этапе защита основополагающих прав и свобод подразумевает защиту суверенитета Украины и защиту ее европейской интеграции, т. е. полное включение украинской нации в политическую систему, которая гарантирует наилучшее раскрытие ее цивилизационного потенциала.
Другое дело, что внутри защиты украинского национального суверенитета должна происходить активная и систематическая борьба с шовинизмом. То, что в 20-х годах внутри всеобщего немецкого движения за отмену дискриминации и ограбления Германии по условиям Версальского "мирного" договора были очень активны нацисты, совершенно не означает, что немецкие либералы должны были назло гитлеровцам "версальский диктат" поддерживать.
Слава Украине!
*Страна, зарабатывающая на демпинге квалифицированной рабочей силы, может сохранить социально-политическую стабильность только при относительной дешевизне жизни и невысокой степени социального расслоения. Это, в свою очередь, требует слабости национальной валюты и экономической отрезанности большинства населения от внешнего мира.
**Нации изо всех сил сопротивляются "умиранию", тяга к "гибели" — участь отживших свой срок империй. Этим они и отличаются в периоды кризисов.
***РФ — это, грубо говоря, русские + тюрко-мусульмане Поволжья + Северный Кавказ. Из этих основных этнокультурных компонентов тяга присоединить Украину характерна только для русских. У татар и дагестанцев стремлений "вернуть" Киев, Харьков, Донбасс и Крым не наблюдается.
****Смешно, что из-за очередной и довольно топорной попытки устроить дипломатический скандал с вечной советско-российской сверхзадачей столкнуть США с Западной Европой, особенно Германией, так дешево "спалили" саму возможность слушать американские секретные переговоры. Чем одновременно помогли выстроить логическую цепочку, начиная с бегства в РФ Сноудена и его клятв о том, что он не перебежчик, с российскими спецслужбами не сотрудничает и убежище получил за благородную борьбу с незаконной слежкой. Ну, и, разумеется, наглядно доказали всему миру, что не только АНБ слушает иностранные переговоры.
! Орфография и стилистика автора сохранены
