Для оправдания репрессий против политической оппозиции власти придумали новую страшилку — экстремизм. Для борьбы с этим "злом" брошены отборные милицейские силы. Вместо Центра "Т", занятого борьбой с организованной преступностью, создан новый орган по противодействию экстремизму — Центр "Э". Сотрудники Центра "Э", обладая базой данных политических активистов, используют ее при расследовании нераскрытых уголовных дел. Для улучшения показателей сотрудники новой милицейской структуры не брезгуют фабрикацией дел. Об этом, в частности, заявляет Валерий Талалайко, адвокат студента Московского гуманитарного института, обвиняемого в организации взрыва на Манежной площади, Ивана Белоусова.
Взрыв на Манежке
27 декабря 2007 года в 18:00 возле одного из фонарных столбов на Манежной площади произошел взрыв. Люди не пострадали. Общий ущерб, причиненный светильникам, по оценке эксплуатирующей организации, составил 7 тысяч рублей. Расследованием этого дела занялось главное следственное управление при ГУВД Москвы. Установлено, что взрывное устройство было приведено в действие при помощи пульта дистанционного управления, а злоумышленники не оставили на месте преступления никаких улик. Очевидцев преступления также не оказалось. В результате
следствие зашло в тупик, расследование дела было приостановлено. Однако после создания в сентябре 2008 года Центра "Э" дело возобновили. Появились некие оперативные данные, на основании которых и был арестован Иван Белоусов.
Исходя из предъявленных ему обвинений, можно предположить, по какому пути пошло следствие. Сначала определили лиц, находившихся на Манежной площади во время взрыва. С этой целью были сделаны запросы операторам мобильной связи, а также в метрополитен. Таким образом, следствие установило, что Иван Белоусов в числе немалого количества людей также находился на Манежной площади примерно около пяти часов вечера. Точное время пребывания Белоусова на площади удалось установить при помощи студенческого проездного на метро, так как данные о том, во сколько владелец прошел через турникет, фиксируются. Затем огромный список находящихся на Манежной площади во время взрыва, оказавшийся в распоряжении следователей, был уменьшен. Здесь определяющую роль сыграла база Центра "Э".
К слову, доподлинно неизвестно количество досье, которыми располагает Центр "Э". Можно лишь предположить, что в нем можно найти сведения о многих оппозиционерах, входящих в различные общественные и политические группы и организации либеральной, правозащитной, националистической, лево-радикальной или религиозной направленности.
Иван Белоусов попал в поле зрения правоохранительных органов, а затем был включен в план оперативной разработки на том основании, что он якобы контактировал с лидером Национал-социалистического общества Дмитрием Румянцевым,
а также другими членами Общества. По версии правоохранительных органов, НСО является крайне правой радикальной организацией, готовящейся бороться за политическую власть в стране. Этого уже вполне достаточно, чтобы объявить ее экстремистской.
Карточный домик
Упомянутые обстоятельства и послужили базой для фабрикации дела против Ивана Белоусова. По всей видимости, за ним было установлено наблюдение, а 5 ноября 2008 года он был арестован. Во время обыска в доме Белоусова были изъяты его личные вещи и диски с компьютера. Однако никаких вещественных доказательств причастности Ивана ко взрыву на Манежной площади так и не было обнаружено. В квартире Белоусова взрывных устройств или их составляющих не оказалось, на его одежде и обуви следов соответствующих веществ найти также не удалось.
Но это не остановило следователей. Так как отсутствие улик всегда можно компенсировать свидетельскими показаниями. Иван в тот день был на Манежной площади не один, а с тремя друзьями. Одного из них — Илью Скляра, закончившего биологический факультет МГУ, — также арестовали, обвинив в причастности к преступлению. У Скляра есть скиновские татуировки, и он также стоит на учете у органов правопорядка.
Его показания стали ключевыми в обвинительном заключении против Ивана Белоусова. На допросе Илья показал, что в тот день он с друзьями отправился на Манежную площадь, чтобы погулять и выпить. Примерно в 16:00 Иван отошел в сторону от компании и со словами "давай пошумим" достал белый пакет из рюкзака и положил его под фонарный столб. Что было в пакете, Илья не уточнил и не стал спрашивать у Ивана. После чего, по показаниям Ильи, все пошли в метро.
После признания Илья из подозреваемого в совершении преступления перешел в разряд свидетелей. А в деле Ивана Белоусова появилась история о его знакомстве с неустановленными лицами, причастными к изготовлению взрывного устройства и к взрыву на Черкизовском рынке.
Однако система доказательства вины Ивана Белоусова, основанная на показаниях Ильи Скляра, оказалась не слишком надежной. На очной ставке с Иваном Скляр отказался от своих слов, заявив, что на него было оказано давление и что под угрозой привлечения к ответственности за соучастие в совершении преступления он оговорил своего товарища. При том, что на момент дачи показаний он, Скляр, проходил как подозреваемый и, соответственно, не был предупрежден об ответственности за дачу ложных показаний и не обещал "говорить правду и только правду".
Два других приятеля Ивана, которые были с ним на Манежной площади, не дали обвинительных показаний против него, но отметили, что, возможно, на некоторое время Иван и Илья отлучались. Тогда против Белоусова должна была сыграть другая улика, добытая следователями, а именно, видеозапись, сделанная с большого расстояния камерой наружного наблюдения Государственной думы. На ней запечатлены два нечетких силуэта, опознать Ивана на записи невозможно. В общем, следствие выстроило весьма хлипкий фундамент обвинения.
Процесс
Тем не менее дело было передано в суд. В ходе судебного процесса выступил еще один свидетель, давший показания, опровергающие версию следствия. Это дворник ООО "Кремлевское кольцо" Валентина Спасенкова, которая убирает мусор на Манежной площади. По словам Спасенковой, она работала в день взрыва и примерно в 17:00 как раз проходила мимо злополучного столба, но никакого пакета под ним не было. "Если бы он там лежал, то я бы его заметила", — сказала Валентина. Получается, утверждение обвинения о том, что в 16:00 пакет со взрывчаткой под столб положил Иван Белоусов, не находит подтверждения. Эти показания, как утверждает дворник, она давала и в ходе предварительного следствия, во время опроса свидетелей. Однако, на все эти нестыковки следователи не обратили внимания.
Обвинение в ходе судебного процесса постоянно делало акцент на том, что Иван Белоусов связан с националистической организацией. Этот факт, судя по интонации прокурора, уже бросает тень на подсудимого.
Прокурорский интерес при опросе свидетелей защиты — студентов, учащихся вместе с Иваном Белоусовым, — касался в основном образа жизни Ивана: как он одевался, как себя вел, о чем говорил.
По рассказам однокурсников, Иван — обычный парень. Одевался, как все: в джинсы и спортивные куртки. Хорошо учился, был старостой группы, увлекался историей. Примечательно, что все знакомые Ивана старательно подчеркивали, что он интересовался в основном древней историей России, а не современной, и что он никогда ничего не говорил про Путина и действующую власть.
Конечно, стратегия защиты имеет свою логику, и, возможно, не в интересах подзащитного сейчас акцентировать внимание на том, что он находится в оппозиции к власти. Однако и скрывать это — означает согласиться с репрессиями, которым подвергается оппозиция, ведь в деле Ивана Белоусова явно присутствует политический подтекст. В виду явной фальсификации дела на защиту Ивана встали и представители различных правозащитных общественных организаций, которые раньше неохотно брались защищать националистов. Правозащитники бьют тревогу: в отношении политических активистов заведены сотни уголовных дел. Однако адвокат Валерий Талалайко надеется, что правовая небрежность при подготовке обвинительного заключения позволит добиться оправдания Ивана Белоусова.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
