– Как тебе, Питирим Игнатьич, моя идея? Убрать столицу из Москвы, освободить мегаполис от тягот столичности? В Питер, в другой какой город, все равно. Или вообще с нуля построить город будущего. Как Лас-Вегас в пустыне. Вашингтон, Бонн, Канберра. Потом Исламабад, Бразилиа, Астана… Казахи смогли, значит, и мы сможем. Мы – не беднее. Сразу решается проблема стабилизационного фонда: что с ним делать. Одна проблема: пустыни у нас нет.
– Идея, – размышляю, – не новая. Помню, еще в 90-е Гавриил Харитонович Попов, могучего ума человек, борец с административной системой, предлагал на Волгу столицу передвинуть. В город Жигули. Найти утес подходящий. Виталий Третьяков, пламенный политический фантазер, тоже из Москвы убрать столицу требовал. Поближе к Уралу. Надеялся, переезд подорвет чудовищную нашу бюрократию, ослабнет она, порастрясет ее в столыпинских вагонах, на восток идущих. Философы наши, цивилизационных дел мастера, вообще столицу к Тихому океану предлагали придвинуть, к будущему средоточию мирохозяйственных связей. Павловский Глеб Олегович, этакая глыба, молодежи совсем недавно объяснял, что, мол, невредно переместить столицу хотя бы в Новосибирск.
– Можно, – соглашается губернатор, – и в Новосибирск. Все ж не Москва.
Я как прирожденный философ вижу любую проблему в глобальном контексте. Ретро- и перспектива. Надо преодолеть узость взгляда, примитивный административный подход. Шире надо мыслить, масштабнее!
– А помнишь, Борис Всеволодович, времена благословенные, екатерининские? У России должно быть семь столиц, кои суть: Петербург, Москва, Варшава, Берлин, Вена, Константинополь и Астрахань. И без них нам быть невозможно! Так наши пращуры мыслили, и не без оснований!
– Да кто ж нам отдаст Вену с Константинополем? – сокрушается Борис Всеволодович.
– Увы, – соглашаюсь, – времена теперь другие. Но семь городов есть: Москва, Петербург, Новосибирск, Жигули... Что-то на востоке – Иркутск, Чита или Владивосток даже. Уже пять. Владимир обязательно: дань историческому прошлому, хотя конечно, будут иронизировать и лизоблюдами называть. Переживем. Ну, и еще один город построим с нуля. Условно: Астана-Ru. И столичные функции – по полгода, как председательство в Совете Европы.
– Так что, президент, правительство, Госдума каждые полгода со всем скарбом с места на место переезжать будут? – губернатор смотрит на меня с недоумением.
– Никто никуда переезжать не будет, – в свою очередь смотрю на него с жалостью: как можно не понимать самых простых вещей. – Неужели ты думаешь, что президент двинется из Кремля? Все будут сидеть, где сидели. Президент – за зубцами кремлевскими, Дума – на Охотном ряду, правительство – в Белом доме. Сидят и управляют периферийной столичностью.
– А что же тогда в Новосибирске, в Жигулях, далее везде?
– Флаги на башнях.
– Нет, – говорит после паузы, – все-таки одна столица как-то привычнее. И надежнее.
– Сознайся, – проницательно смотрю на гостя, – завел ты разговор о переносе столицы, чтобы Лужкову досадить? Слышал я, снова Юрьмихалычу неймется, снова объединяться с областью собрался. Строительный комплекс московский внутри окружной не умещается, наружу рвется. И все прочие туда же. Капитал жаждет экспансии. Москва, она теперь почти по Чубайсу существует: административно-либеральная империя... Откройся, Борис, буду нем как могила!
По лицу вижу, согласен: та еще империя. Но молчит губернатор, как партизан на допросе. Карт не раскрывает. И правильно. Борьба с Лужком вся впереди. Титаническая борьба. Хотя исход ее – объединяться, нет ли – прямо надо сказать, не им и не Лужком решаться будет...
Ушел Борис Всеволодович, а меня как шилом в одно место кольнуло. Семь столиц – это же семь центров семи федеральных округов! Этот масштабный геополитический проект наш президент уже реализовал, а мы и не заметили! Он, стало быть, уже подорвал могущество центральной бюрократии, что на семи московских холмах благоденствует, жирует, горя не зная. Сбылись мечтания Гавриила Харитоныча! Не пройдет и сотни лет, как эта гидра издохнет окончательно. Будем ждать.
Все события и персонажи являются вымыслом. Любые совпадения случайны.
